Живым или Мертвым - Страница 99

Будь они организацией какого-нибудь государства, у них были бы ресурсы богаче, но, с другой стороны, и нам было бы легче отыскать их и выследить их цепь передачи команд. Тут и хорошо, и плохо. Из дробовика можно пристрелить вампира, но не комара. Комар не может по-настоящему навредить, но может сделать жизнь очень неприятной. Наша слабость в том, что мы ценим человеческую жизнь гораздо выше, чем они. Если бы дело обстояло не так, они не могли бы вообще навредить нам, но все так, как есть, и измениться не может. Они пытаются использовать против нас наши слабости и наши основополагающие принципы, а нам пользоваться тем же оружием против них чрезвычайно трудно. Если мы не сможем опознать этих насекомых, они будут и дальше жалить нас, рассчитывая, что мы когда-нибудь свихнемся. Ну, а они пока что пытаются бороться против нас всем, что они умеют — плюс к тому наши технологии.

— Допустим. Что ты предлагаешь?

— Попробуем заняться этим аккаунтом отдельно. Если получится, надо отыскать его финансовые привязки. В идеале, нужно было бы передать дело немецкой BND, но этого мы сделать не сможем. Черт возьми, неужели мы не можем перепоручить эти раскопки Управлению, а?

Задав этот вопрос, Джек затронул главную проблему Кампуса. Поскольку в своем основном качестве он как бы не существовал, у него не было возможности переадресовывать свои открытия официальным разведывательным организациям и, следовательно, проводить расследования по официальным каналам. Даже если бы Кампусу удалось, допустим, отыскать нефть в степях Канзаса и дать людям возможность разбогатеть, какой-нибудь бюрократ обязательно докопался бы до источника сведений. Таким образом он лишил бы Кампус необходимого для его существования прикрытия. Сверхсекретность может быть и преимуществом, и недостатком. А то и очень серьезной слабостью. У них имелась возможность переадресовать находки в Форт-Мид под видом вопросов, входящих в компетенцию Агентства национальной безопасности. Но даже такой путь таил в себе немалую опасность, и по каждому подобному случаю принимать решение должен был Джерри Хендли самолично. Что ж, роз без шипов пока что не существует. Весь мир знал, что, когда дело доходит до серьезных проблем, две головы всегда лучше одной. Кампусу приходилось все решать самому.

— Увы, нет, Джек, — ответил Белл. — Что ж, если речь и на самом деле не идет о рождении у кого-то обычного ребенка и если этот Хади не попал в чей-то список рассылки по чистой случайности, можно допустить, что мы наткнулись на курьера.

Связь через курьеров была не самой оперативной, зато самой надежной. Зашифрованные данные и сообщения, скрытые в тексте какого-нибудь документа или на безобидном компакт-диске, не входили в число тех вещей, которые могут обнаружить аэропортовские таможенники. Если службам безопасности не известна личность курьера — не исключено, что Кампусу удалось расшифровать одного из них, — плохие парни имеют все возможности готовить что угодно, хоть конец света, а хорошие узнают об этом, лишь когда он наступит.

— Согласен, — сказал Джек. — Правда, еще может оказаться, что он работает на «Нейшенал джиографик» или что-то в этом роде. А серьезно — он или оперативник, или деятель активного обеспечения.

«Парень умеет мыслить тактически, и это тоже ему в плюс», — подумал Рик Белл.

— Ладно, — сказал он вслух. — Поставь это дело первым в списке задач и держи меня в курсе.

— Обязательно, — кивнул Джек и встал, но, шагнув к двери, остановился.

— Что-то еще? — спросил Белл.

— Угу. Я хотел бы переговорить с боссом.

— О чем?

Джек сказал. Беллу пришлось постараться, чтобы скрыть удивление. Он сложил перед лицом растопыренные пальцы и посмотрел поверх них на Джека.

— И почему вдруг ты так решил? После истории с МоНа? Джек, ведь речь идет о реальности. Полевая работа — это…

— Знаю я, знаю. Просто хочется знать, что я что-то делаю.

— Ты и так делаешь важные вещи.

— Рик, вы же понимаете, о чем я говорю. Что-то делать. Я много думал. По крайней мере позвольте мне высказать все это Джерри.

Белл подумал немного и пожал плечами.

— Ладно. Что-что, а это я могу устроить.

«Еще девять долбаных тысяч миль, а пива все нет и нет», — подумал Сэм Дрисколл, но тут же выкинул эту мысль из головы и напомнил себе в очередной раз, что вполне мог вернуться домой в пластиковом мешке. Еще два дюйма в любую сторону, и чертов осколок проткнул бы ему либо плечевую, либо сонную артерию, либо большую вену на руке, после чего он истек бы кровью задолго до прибытия «Чинука». И все же двоих потеряли. Барнсу и Гомесу досталось прямое попадание из РПГ. Янгу и Петерсону нашпиговало ноги шрапнелью, но все же они сумели самостоятельно забраться в вертолет. Потом последовал короткий перелет на базу Калагуш, где он расстался со всей группой, не считая капитана Уилсона, валявшегося там со сломанной ногой. Их обоих сначала перевезли в Германию, на базу Рамштайн, а оттуда доставили в армейский медицинский центр Брука в Форт-Сэме, возле Хьюстона. Как выяснилось, оба нуждались в ортопедической хирургии, по которой как раз и специализировался центр. И еще им требовался демерол. Сестры здесь были мастерицами по части обезболивания, но все же прошло немало времени, чтобы он отрешился от того ощущения, которое испытал пять дней назад, когда сначала почувствовал, а потом увидел торчавший из его тела острый кусок гиндукушского гранита.

Операция, по большому счету, провалилась, а рейнджеры не привыкли к неудачам, и неважно, сами они были в них виноваты или кто-то другой. Данные разведки оказались верными, а нужная персона, судя по всему, была в этой пещере, но покинула ее, возможно, менее чем за сутки до их вылазки. «И все же, — сказал себе Дрисколл, вспоминая все то дерьмо, которое им пришлось разбросать по пути к точке вылета, — дело могло обернуться куда хуже». Он потерял двоих, но тринадцать человек вернулись. Барнс и Гомес, черт возьми…