Живым или Мертвым - Страница 98

— Как прошла поездка?

— Без приключений.

— Что ты мне привез? — спросил Ибрагим.

Хади сунул руку в карман, вытащил компакт-диск и открыто, не делая никаких попыток скрыть свои действия, передал его собеседнику. Попытки не вызывать подозрений часто оказываются подозрительными сами по себе. Кроме того, если какому-нибудь любопытному постороннему или даже бдительному таможеннику придет в голову ознакомиться с содержимым любого из имевшихся при нем дисков, там, при беглом просмотре, обнаружится всего лишь набор фотографий, повествующих о чьем-то недавнем летнем отпуске.

— Ты смотрел, что там? — осведомился Ибрагим.

— Конечно, нет.

— Были какие-нибудь сложности с таможней?

— Нет. Я даже удивился, — сказал Хади.

— Нас тут пять миллионов. У них нет возможности следить за каждым из нас, ну, а я стараюсь держаться незаметно. Они уверены, что мусульманин, пьющий вино, не опасен для них.

А держаться незаметно означало никогда не посещать мечеть и не бывать в местах, где бывают исламские intėgristes, как во Франции называли исламских фундаменталистов, чтобы отличать их от фундаменталистов христианских, которые слишком заняты пьянством для того, чтобы представлять какую-нибудь опасность для него, — думал Хади. Неверные, чего с них взять.

— Мне намекнули, что мои обязанности могут измениться, — сказал Хади.

Они сидели за столиком на тротуаре. Менее чем в трех метрах от них находились посторонние люди, но рядом гудела проезжая часть и стояла обычная для большого города суета. Оба хорошо знали, что за столом нужно переговариваться открыто, без всяких конспиративных ужимок. Все такие штуки ушли вместе с кинофильмами 1930-х годов. Гораздо лучше спокойно сидеть, пить вино понемногу, курить и оглядываться на проходящих мимо женщин в элегантных платьях с высоко открытыми ногами. Такое поведение истолкуют именно так, как им нужно.

— Если тебя это интересует, — ответил Ибрагим.

— Интересует.

— Заниматься придется не тем, чем прежде. Будет довольно опасно.

— На все воля Аллаха.

Ибрагим пристально разглядывал его секунд пять, потом кивнул.

— Бразилия… Сколько раз ты там бывал?

— Семь раз за последние четыре месяца.

— Тебе нравилось?

— По-моему, все было хорошо.

— Настолько хорошо, что ты согласился бы вернуться туда, если тебе предложат?

— Конечно.

— У нас есть там человек. Я хотел бы, чтоб ты встретился с ним и кое-что организовал.

Хади кивнул.

— Когда мне выезжать?

— Есть! — воскликнул Джек, протягивая несколько листков. Белл взял их и откинулся на спинку своего вращающегося кресла.

— Франция? Сообщение о рождении ребенка?

Проверяя свои соображения насчет внезапной смены протокола связи, которым пользовался РСО, Джек рыл вглубь, проверял различные перекрестные ссылки и в конце концов сумел вытащить один из буквенно-цифровых дескрипторов, совпадавших с именами в списке рассылки электронных сообщений.

— Именно. Имя — Шазиф Хади. Судя по всему, живет в Риме, где именно, неизвестно. Мусульманин, вероятно, алжирского происхождения, и, очень похоже, изо всех сил старается не высовываться. Много времени проводит в Париже.

Белл громко хохотнул.

— Думаю, итальянцы понятия не имеют о его существовании.

— А они вообще понимают дело? — поинтересовался Джек.

— Итальянцы? Разведка у них первоклассная, да и исторически так сложилось, что они не против серьезных дел. И полиция у них тоже на высоте. Им выставляют меньше ограничений, чем нашим парням. Они лучше умеют искать людей и раскапывать их прошлое — хотя бы потому, что нашим меньше позволено. И прослушкой они могут заниматься в административном порядке, без всей этой возни с судебными решениями, которая так мешает нашим. Чтобы привлечь их внимание, вовсе не нужно лезть из кожи, достаточно нарушить закон. Старый европейский обычай — они предпочитают знать о людях как можно больше и делают для этого все возможное. Если ты не замаран ни в чем, они оставят тебя в покое. Если же за тобой есть серьезные грехи, они могут здорово испортить тебе жизнь. Их законодательство не очень похоже на наше, но в целом оно достаточно справедливое.

За своими мусульманами они приглядывают потому, что те уже причиняли им определенные неприятности, но никаких иных причин нет. Впрочем, ты прав: если этот парень участвует в игре, то понимает, что ему следует вести себя тихо, пить вино, покупать хлеб и смотреть телевизор, как это делают все прочие. У них тоже были проблемы с террористами, но не слишком серьезные. Если, конечно, вспомнить 1960-е годы и ОАС, то да, это была проблема так проблема, весьма неприятная, но им удалось найти для нее эффективное решение. И, кстати, очень жестокое. В общем, когда доходит до дела, итальянцы знают, как себя вести. Так, возвращаясь к этому Хади — он законсервирован?

— Нет, много путешествует, по крайней мере, за последние полгода. Вот — Западная Европа, Южная Америка…

— Где именно?

— Каракас, Париж, Дубай…

— Так… Что еще, кроме вот этого и электронных писем, позволяет считать, что он принадлежит к нашей клиентуре? — спросил Белл. — Знаешь, мне однажды позвонили из «Комкаста». Оказалось, что я случайно подключился к беспроводному Интернету соседей. А я об этом понятия не имел.

— Нет, здесь совсем не такой случай, — возразил Джек. — Я проверял и перепроверял — это аккаунт Хади. Он зарегистрирован у немецкого провайдера, базирующегося в Монте-Сакро, римском пригороде, но это ничего не значит. Выходить в сеть можно из любой точки Европы. Вопрос в другом — зачем посылать такое сообщение в зашифрованном виде по Интернету, когда можно позвонить по телефону или встретиться с кем надо в ресторане? Очевидно, отправитель считает, что дело серьезное. Может быть, он не знает Хади в лицо или не хочет пользоваться телефоном или тайником. А может быть, не знает, как это сделать. Они накрепко завязаны на Интернете. Это их операционная слабость, которую они пытаются выдать за достоинство. У них относительно малочисленная организация, состоящая в основном из неподготовленного народа. Имей мы дело с КГБ тех, давних времен, мы сидели бы сейчас по уши в г…не, ну, а эти типы пытаются современными технологиями прикрыть свои структурные слабости. Их мало, и потому им легко прятаться, но они вынуждены пользоваться западными технологиями для связи и координации деятельности, и все идет путем, но ведь, как нам известно, они имеются не только в Европе. Межконтинентальная техническая связь может быть рискованной. Тем больше оснований использовать для важной информации курьеров.