Живым или Мертвым - Страница 35

Что же до его способностей как любовника… Да не имел он никаких таких способностей. Он был чересчур тактичным любовником, до сих пор проявлял слишком много ненужной деликатности, постоянно тревожился, что делает что-нибудь не так, а по-другому — боялся. Она изо всех сил старалась успокаивать его, говорила все, что положено говорить в подобных обстоятельствах, издавала в нужные моменты все необходимые звуки, но подозревала в глубине души, что он больше всего боится потерять ее. Конечно, о том, чтобы она действительно «принадлежала» ему, не могло быть и речи.

Это было классическим проявлением синдрома «красавицы и чудовища». Нет, конечно, ему не грозило потерять ее, по крайней мере, до тех пор, пока она не получит от него тех ответов, которые требуют ее заказчики. Эллисон представила себе, что с ним будет, когда она исчезнет из его жизни, и ощутила мимолетный укол совести. Она нисколько не сомневалась, что он влюбился в нее по уши, чего она, собственно, и добивалась, но он был таким… безобидным, что ли, что трудно было не пожалеть иногда. Трудно, но не невозможно. Она выбросила мысли о жалости из головы.

— Как идет работа? — спросил он.

— Все в порядке, как всегда — нарезаю круги, раскладываю снадобья, раздаю карточки с телефонами и демонстрирую врачам свое декольте…

— Ну, это!..

— Не волнуйся, я шучу. Большинство докторов особенно беспокоятся насчет побочных действий.

— Это насчет тех лекарств, о которых говорят по телевизору? Болеутоляющих?

— И этих тоже. А производители давят на нас, чтобы мы продолжали ими торговать.

Он считал ее коммивояжером фармацевтической компании из Рено. Они «случайно» встретились и познакомились в книжном магазине «Барнс энд Ноубл», вернее, в находящейся в нем кофейне «Старбакс». У нее не хватило пяти центов, чтобы заплатить за чашку кофе. Стив, бывший в очереди следующим за ней, с великим смущением предложил добавить недостающую монетку. Располагая досье на него — вернее, той небольшой частью досье, которая требовалась на этом этапе, — и хорошо зная его привычки, она без труда подстроила встречу, а чтобы познакомиться, хватило вопроса о том, что за книгу он читал. Что-то о машиностроении, которое, естественно, ни в малейшей степени ее не интересовало. Но этого-то он не заметил, так как пришел в страшное волнение оттого, что красивая девушка обратила на него внимание.

— А как твои инженерные штучки? — небрежно бросила она. — Совершенно не могу понять, как ты с ними справляешься. Я попыталась читать одну из тех книжек, которые ты мне дал, но сразу поняла, что у меня мозгов на это дело не хватит.

— Что ты. Ты очень умная, просто это очень скучные материи. Не забывай, я ведь четыре года учился в колледже, но, несмотря на это, по-настоящему начал понимать, что к чему, только после того, как некоторое время поработал. В МТИ меня научили многому, но все это не идет ни в какое сравнение с тем, что я узнал здесь.

— Например?

— Ну, знаешь, всякая всячина…

— А именно?

Он промолчал.

— Ладно, ладно, я все поняла, мистер хранитель государственных секретов.

— Эли, ты неправа, — отозвался он со слезами в голосе. — Просто, понимаешь ли, столько было всяких бумаг — подписки о неразглашении и все такое прочее…

— О-о, значит, ты действительно важная персона.

Он покачал головой.

— Не-а. Ты же знаешь, что у правительства по этой части настоящая паранойя. Черт возьми, странно, что нас не проверяли на полиграфе, ну, детекторе лжи, хотя, кто знает, что еще будет.

— Так чем же ты занимаешься? Всякими пушками и бомбами, да? Нет, погоди… ты, наверно, ракетный конструктор.

Он усмехнулся.

— Ничего подобного. Я обычный машиностроитель, самый заурядный, средний инженеришко.

— Ой, ты шпион! — Она приподнялась на локте так, чтобы простыня соскользнула, открыв незагорелые груди. — Угадала, да? Ты шпион?

— Нет, что ты. Сама посмотри на меня — какой из меня шпион? Я обычный зануда и тупица.

— Самое лучшее прикрытие.

— Ого, как у тебя воображение разыгралось!

— Вот, вот! Ты уходишь от ответа. Между прочим, сам себя выдал — это типично шпионская уловка.

— Вовсе нет. Прости, что разочаровал тебя.

— А что же тогда? Ну, скажи…

— Я работаю в Министерстве энергетики.

— Атомные станции и всякие такие штучки?

— Теперь угадала.

На самом деле она точно знала, какая у него специальность, где он работает и чем занимается. Ей было нужно — им было нужно — узнать кое-какие специфические подробности. Они были совершенно уверены в том, что он обладает такой информацией, и, если ее нет у него в голове, то он наверняка имеет к ней доступ. И сейчас она отвлеченно подумала: странно, почему они решили приставить ее к нему вместо того, чтобы попросту схватить на улице, запихнуть в машину и выбить из него все, что им нужно? По всей вероятности, решила она, дело не в том, где он работает, а в том, что пытка не даст гарантированно достоверного результата. А если Стив исчезнет или будет найден мертвым с подозрительными следами на теле, обязательно начнется расследование, и проводить его будет не местная полиция, а самое меньшее ФБР. Такого поворота событий ее заказчики, похоже, всеми силами старались избежать. И даже сам факт того, что они не стали пользоваться прямыми и простыми методами, кое-что ей сказал: нужная им информация чрезвычайно важна и очень неординарна. Не исключено, что Стив — единственный доступный для них источник этой информации. А это значит, что она либо чрезвычайно тщательно защищена, либо ею не владеет никто, кроме него.